Алексей Глызин: «С Аллой Пугачёвой мы целуемся взасос» «Вы волнуетесь? Я очень!», – улыбнулся мне Алексей. «Ничего себе, – подумала я, – с чего это он решил, что я волнуюсь» Руки не дрожали, голос был решителен, да и вопросы заранее заготовлены. Видимо, некоторое беспокойство улавливалось. Еще бы: знали ли вы, что неподалеку от Привокзальной площади есть небольшой VIP-отельчик, где в свое время, бывая в Донецке, останавливался экс-президент Леонид Кучма? И мы не знали. На прошлой неделе в этом мини "Донбасс-паласе", принадлежащем Донецкой железной дороге, гостил Алексей Глызин. Там мы его и настигли. С охапкой цветов он приехал с концерта в Ясиноватой. Выглядел немного уставшим, но чертики в глазах выдавали его нескончаемый запас энергии. Покручивая в руках старенькую Nokia, время от времени поправляя густую челку, падающую ему на лоб, он неспеша и спокойно отвечал на вопросы. Без полосатой палочки – никуда! — Банальный вопрос, как говорится, для затравочки: как Вам Донецк? — В Донецке я бывал неоднократно. Но времени посмотреть ваш город просто не хватает. Но мне кажется, это большой промышленный город, с людьми, которые любят Донбасс, которые ценят время и умеют работать. — В чем это проявляется? — Донецк – один из богатейших городов Украины. Да и ведь один из баллотировавшихся в президенты людей отсюда. — У нас скоро выборы. Поездить по Украине не предлагали? — Я не участвую в таких вещах. Вообще. — А путешествовать любите? — Да, очень. Это моя работа, это моя жизнь. — Наверное, есть место на земле, где Вы комфортнее себя чувствуете? — Я везде себя чувствую хорошо. В любом городе мне комфортно и замечательно. Все зависит от того, как тебя встречают люди, и как ты к ним относишься. Вот из этого и складывается как раз комфорт. Любой город самый красивый, самодостаточный с огромным количеством мест, куда можно пойти и которые можно посмотреть. — Вы же заядлый автомобилист? — Я?! Да. Я очень люблю автомобили. — Ездите на большой скорости? — Ну... Какой же русский не любит быстрой езды! Все зависит от погодных условий, потому что убиваться тоже не хочется. — И с какой же скоростью позволяют ездить московские пробки? — (Смеется) Московские пробки позволяют ездить со скоростью черепахи. Но, если пробок нет, и есть нормальная трасса, то можно ездить со скоростью 200-240 километров. Я езжу иногда с такой скоростью. — Какой была Ваша первая машина? — Сейчас такое авто назвали бы ретро. Первую машину мы купили втроем с товарищами. Это был Москвич-401, сделанный на базе немецкой машины. — По очереди что ли ездили?! — Да, у нас было три руля и мы вместе рулили (Смеется). — А на мотоцикл не хотелось пересесть? — Да нет. — Но все-таки предпочитаете машины, почему? — Потому что в машине четыре колеса и есть крыша. Это, наверное, более комфортный вид транспорта. — Любите безопасность? — Мотоцикл – это всегда пыль и грязь, а у меня просто нет горячей воды. — А «гаишники» не досаждают? — А я в шлеме езжу. Когда останавливают, они меня узнают и отпускают. У меня с ними очень добрые отношения. Если складываются такие отношения, то можно всегда найти консенсус. В противном случае начинаются взаимные упреки: «Да ты мент, "гаишник"! Ты такой-сякой!» Надо всегда быть дипломатом и находить цивилизованные решения. — Слышали, у нас вообще хотели отменить ГАИ. Как думаете, классно было бы? — Я слышал об этом. Более того, в этот момент я ехал из Москвы в Северодонецк. И как раз нас останавливают работники ГАИ, кажется, они у вас так называются. «ДАЙ» (Смеется) Вот они-то и рассказали страшную историю о том, что в связи с приходом новой власти упразднили ГАИ. Этого, как мне кажется, делать ни в коем случае нельзя: без полосатой палочки никуда. — Стало очень модно доставать старые песни, перепевать их и попадать в чарты. Как Вы к этому относитесь, ведь Ваша песня «Зимний сад» с помощью группы «Премьер-министр» тоже попала в этот список? — Я отношусь к этому спокойно. И считаю, что каждый может заниматься своим делом. Кто-то хочет перепевать – ради Бога, кто-то хочет петь хип-хоп – ради Бога. Хочешь играть рок – играй рок. Кто-то хочет быть голубым – будь голубым ... То есть каждый вправе делать то, что ему хочется и ни в коем случае нельзя его в чем-то ограничивать. Сейчас такое время веселое – никто никому ничего не объясняет, никаких назиданий. Каждый делает то, что ему нравится. Я думаю, что в любом случае и вот это все равно когда-нибудь пройдет, а незыблемое останется. Время все расставляет на свои места. — Как обстоит дело с новым альбомом? — Он сейчас на стадии мастеринга: выравнивается звучание песен. — Как он будет называться? — Рабочее название «Линии любви» – Линии кохання. — Кажется, что-то подобное в названии альбома уже было. Это традиция или просто красивое звучание? — Я не знаю. Звучит романтично и красиво. — Каким будет в «Линиях любви» Алексей Глызин? — Мягким и пушистым. — Романтиком? — Разным. Там есть и дует с Юлей Началовой, есть трио: Носков Коля, Саша Маршал и я. Есть песня «Мотель на обочине» – песня с жестким роковым подкладом. Но лирические и мягкие песни все равно будут. — Было желание сделать что-нибудь альтернативное всему тому, что уже наработано? — Я уже это делал в нескольких проектах и, кто этим интересуется, знает, что я иногда предстаю в абсолютно другом амплуа. Но для широкой публики я все равно остаюсь лирическим героем, сердцеедом. — Удобно быть таким героем?! — Просто это то, что мне органично. Я не натягиваю пиджак другого размера, а ношу то, в чем мне удобно. — Снимать пиджачок-то не собираетесь?! — Нет. Одеваю и хожу. — Вы когда-то работали с Аллой Пугачевой. Какие у Вас сейчас с ней отношения? — Отношения самые замечательные. Всегда, когда мы встречаемся, мы целуемся взасос(улыбается) и все нормально. — А с участниками из «Самоцветов» тоже целуетесь? — (Смеется) С Маликовым самые теплые отношения, при встрече мы обмениваемся новостями и, по крайней мере, не отворачиваемся друг от друга и не делаем вид, что не заметили один другого. — Чтобы завоевать интересы молодежи на решительные шаги не идете: песни на модный мотив не записываете и рваные джинсы не примеряете? — Не знаю. Завоевывать кого-либо... Молодежь – это максималисты, которые считают, что то, что было когда-то – это древнее, отжившее и ненужное. Я знаю по себе, так как тоже был молодым и считал, что человек в 30 лет уже древний старик. Прожив определенный отрезок времени, я стал переоценивать все это. — Из молодых исполнителей можете кого-то выделить? — В принципе есть молодежь талантливая. По крайней мере, умеет петь Дима Билан, не знаю по поводу его пристрастий и наклонностей – это уже другая сторона медали. По крайней мере, в профессионализме ему не откажешь. — Как считаете, потеря продюсера не скажется на его карьере? — В любом случае, если он правильно распорядится собой, то будет нормально. Конечно, это большая потеря для Билана и для тех коллективов, которыми занимался Юра Айзеншпис. Были, конечно, неудачные проекты, в которые он вложил немалые деньги. Но это не о Диме. Он-то реально умеет петь. — Кем бы Вы хотели видеть своего младшего сына? — Человеком, прежде всего. Чтобы он уважал окружающих и ценил жизнь, ценил время и со временем стал полезным для окружающих людей. — Знаю, Вы любите «возиться» на даче, сажать что-нибудь! — Да, особенно цветы. Люблю все красивое. — А кактусы? — Нет, я люблю клематисы, ели, пихты, травы. Я вкладываю в них душу. Цветы ведь это чувствуют. — Жена помогает в растениеводстве? — Иногда, когда у нее есть время, она засучивает рукава. Это бывает крайне редко и это большой праздник. — Можно сказать, что вы так отдыхаете? — Да, это снимает какие-то проблемы, стрессы. Помогает не думать о каких-то вещах, которые меня пригружают. — Например, светские тусовки? — Ну, как же без этого. Это часть моей работы. Это так же, как почистить зубы, – не хочешь, а надо. Я должен находиться в этом вареве. В огромном котле, где петрушка накидана, мясо, котлеты и компот присутствует. — А кто мясо, а кто петрушка? — А Бог его знает. Это такой себе адский супчик, в нем надо все равно вариться, без этого нельзя. К сожалению. Дарья КИЯНИЦА
|